(выжимка из поста)
И даже Маркуш был сегодня крайне любезен.
Помог нацепить на ростки и скрепить «нательник», одновременно похожий на придорожною сетку, удерживающую горы от крошения, и на чулки продажных женщин. Сам, едва касаясь, забрал ей волосы так, чтобы скрыть ими стебельки, проросшие на макушке.
- …Вот такая легенда, - сказал он, закончив.
И Флори фыркнула, оглядывая результат его стараний в зеркале:
- Проклятые розы?
- Совершенно проклятые.
- И мне нужно сделать целую партию таких?
- Не таких, - поправил Маркуш. – А только схожих внешне. Нет. Нам нужны идеальные копии. Один заказчик хочет кого-то паскудным образом разыграть.
- Как будто бы проклятыми розами?
- Как будто бы проклятыми розами. Знаешь, почему люди так делают?
- Потому что люди смешные?
Маркуш тонко усмехнулся и ничего не сказал: похоже, ответ сестры понравился ему больше, чем заготовленный собственный. Вместо этого он оглядел её придирчиво и спустя миг задумчивого молчания произнёс:
- Капюшон придётся надеть. Бутоны видно.
Флори осторожно провела ладонями по голове – по приглаженным, скованным заколками колючим стеблям и бутончикам, проглядывающим сквозь короткие локоны. Обычно её плантовостью хвалились, а не прятали.
- Легенда красивая, заказчик с приветом, но от меня-то что требуется? – спросила она, вызвав на лице брата недовольную гримасу, которой часто сковывается лицо боса после дерзковатого вопроса нерадивого работничка.
- Подышать свежим воздухом, вот что. Ножками своими походить; или ты у нас после третьего шага сломаешься?
Флорэт посмотрела на его отражение в зеркале и напряжённо поджала губы. Маркуш, поймав этот взгляд, осадил себя и продолжил уже конкретно – без колкостей:
- Он выходец из камерного мира. Встретишь, поговоришь. Скажешь, что мы всех иностранцев так в своём городе принимаем. Покажешь море, виноградники, утёс колидонов, вечерний маяк, если успеет стемнеть.
- О-о! Мне позволено гулять с гостем и после захода солнца? - слегка рисуясь, протянула девушка-плант, которой вдруг выпала возможность сделать шаг из своего горшка.
- Разумеется, за вами будут следить. И если он скомпрометирует себя хотя бы одним движением…
- Он же рыцарь, - пожурила Флори братца.
- Рыцарь, - повторил тот с неразгаданным выражением. – Мы знаем, что у него есть одна из тех самых роз. И совершенно не знаем о его, рыцаря, личности. В сети, в прессе и в нашем архиве о нём ни слова. Полагаю, в его краях историю всё ещё пишут пером на бумаге и складывают в летописи единичных образцов.
- Зато никаких папарацци.
- Повернись.
Она повернулась. Маркуш накрыл её плечи летящей тканью, как фокусник цилиндр. Подвязал соединительные ленточки накидки узлом, поднял каплевидный капюшон, закрепил его у сестры на затылке.
- Теперь ты и сама точно из средневековья.
- А без этого никак нельзя обойтись? – подняла глаза Флори. – Вы бы могли доставить его сюда из любой точки света, расспросить о розе, все, что угодно, потребовать, выкупить или…
- Или украсть растение, убить рыцаря, да ещё и меч его забрать в качестве трофея? За кого ты нас принимаешь? Всю информацию о розе и её владельце нужно узнать и прочувствовать – тебе. Потому что именно от тебя зависит цвет, аромат и качество конечного продукта. Чем не хорошо: вы просто мило побеседуете, поболтаете о цветочках. Никакого принуждения и беззакония: и он по-рыцарски прекрасной даме компанию составит, и нам полезно. К тому же, разве не ты мне недавно жаловалась, что тебе из дома совсем ходу не дают?
- Да, но сейчас на мне зреют шестнадцать роз, Маркуша, - с натугой улыбнулась плант в преддверии фазы цветения. – Я бы посмотрела, с каким удовольствием ты шлялся по городу и непринуждённо общался, если бы на тебе росли шипованные цветы.
Маркуш Грин дёрнул головой и ухмыльнулся так, будто они у него и правда где-то росли. И, судя по тому, каким заведённым он был последнее время, Флори даже догадывалась, где.
- Посмотри на меня, - сказал он.
И она посмотрела.
Маркуш оценивающе наклонил голову. Потом удовлетворенно кивнул, как флорист, собравший достойный букет.
- Хорошо. Что-то ещё – будет уже чересчур.
Брат – её собственный брат, самый близкий к ней по возрасту и духу! – смотрел на Флорэт и говорил так, будто вот-вот собирался заворачивать её с головой в упаковку и продавать этому иномирцу за трех тягловых коров, рулон шёлка и бочонок масла. Или как у них там, в их камерном королевстве, работал бартер?
Флори, сжав зубы, улыбнулась и ляпнула, чтобы хоть как-то его пронять:
- О? Значит, на этот раз без планов на вмешательство в гормональную систему?
Они называли это так. Потому что в таком виде все звучит заумно и как будто не так уж и отвратительно. Когда-то она знала брата – заботливого и ревностного; теперь же знала, что он принимает прямое участие в подборе «правильных юношей» для «правильных вмешательств» в эту самую её гормональную систему.
Первую секунду было тихо. Маркуш молчал, Флорэт внимательно следила за его лицом.
- А что, уже вконец одичала? – но на лице его не дрогнул ни мускул. – Парень, вроде, уже не малец, но я запрещаю. Неизвестно на каком уровне была медицина в его краях, и какой дряни он уже успел подцепить. Потерпи. Отцветёшь – найдём тебе…
- Дурак ты, Маркуша, - сказала Флори и быстро вышла из комнаты. На душе от всех этих слов стало только гадливее.